Тётя Пол назвала его Белгарионом, и имя отозвалось в душе,будто Гарион всегда знал, что оно принадлежит ему, – словно все эти годыему чего-то недоставало, и вот в эту минуту наконец он обрёл это. Гариончувствовал, что вновь родился на свет.

Но это создание, именуемое Белгарионом, обладало Волей иСловом и одним прикосновением руки могло превратить тело в пылающий факел.

– ТЫ ВО ВСЁМ ВИНОВАТ, – попытался обвинить Гарионбесстрастный голос, направлявший и поучавший его в этот страшный час.

– НЕТ, – ответил голос. – Я ТОЛЬКО ПОКАЗАЛ,ЧТО ДЕЛАТЬ. ВОЛЯ, СЛОВО И ПРИКОСНОВЕНИЕ ПРИНАДЛЕЖАЛИ ТЕБЕ.

Гарион осознал, что это правда, и с ужасом вспомнил мольбыповерженного врага и пылающую, светящуюся руку, оборвавшую просьбы омилосердии… Месть, о которой он так отчаянно мечтал последние несколькомесяцев, наконец-то осуществилась, но какой же ужасающей оказаласьдействительность! Горечь, горечь разъедала душу Гариона…

Колени юноши подогнулись, он рухнул на землю и зарыдал, какубитый горем ребёнок.

Земля была прежней. И деревья не изменились; всё то же небонависало над головой. Весна победно шагала по стране – ведь времена года ни намиг не замедляли величавого шествия. Но для Гариона ничто уже не будет таким,как раньше, – и в нём самом, и в мире произошли разительные перемены.

Они вышли из леса Дриад на берег Лесной реки, служившейюжной границей Толнедры. Время от времени Гарион ловил на себе странные взглядыдрузей: задумчивые, вопрошающие, а Дерник, верный, надёжный друг Дерник, вёлсебя так, будто смертельно его боялся. Только тёте Пол, казалось, былоабсолютно всё равно.

– НЕ БЕСПОКОЙСЯ ОБ ЭТОМ, БЕЛГАРИОН, – прошептал еёголос в душе юноши.

– НЕ НАЗЫВАЙ МЕНЯ ТАК, – раздражённо подумал он.

– НО ЭТО ТВОЁ ИМЯ, – услышал он беззвучныйголос. – ПОРА ПОТИХОНЬКУ ПРИВЫКАТЬ К НЕМУ.

– ОСТАВЬ МЕНЯ В ПОКОЕ.

И тут же ощущение чужого присутствия в мозгу исчезло.

Несколько дней ушло на то, чтобы добраться до моря. Небобыло всё время затянуто облаками, хотя дождь и не шёл. Дул холодный ветер,волны с однообразным шумом набегали на песок, оставляя на берегу венчающие ихклочки белой пены.

Недалеко от берега покачивалось на якоре узкое чёрное боевоесудно чиреков; воздух над ним кишел сотнями кричащих чаек. Бэйрек придержаллошадь и, прикрыв глаза рукой, пристально всмотрелся в даль – Знакомыйкорабль, – проворчал он.

– По мне, все они выглядят одинаково, – пожалплечами Хеттар.

– Что ты! Разница с первого взгляда видна. Как бы тысебя чувствовал, скажи я, что все лошади друг на друга похожи?!

– Подумал бы, что ты слепнешь.

– Вот видишь, – ухмыльнулся Бэйрек.

– Как мы дадим им знать о своём прибытии? –спросил Дерник.

– Если они не знают, то, значит, пьяны вусмерть. Есликорабль причалил к побережью вражеской страны, матросы всегда следят в оба.

– Вражеской?

– Любая страна тут же превращается в противника, кактолько в её водах появляется чирекское военное судно, – пояснилБэйрек. – Всего лишь предубеждение, я полагаю.

На корабле всё пришло в движение; якорь подняли. Множествовёсел, напоминающих тонкие ноги гигантского паука, ритмично задвигались в тактбарабанной дроби. Судно медленно двигалось к устью реки. Бэйрек поскакалвпереди вдоль берега и, въехав в воду, долго искал достаточно глубокое место,чтобы корабль смог подойти поближе.

Матросы, бросавшие Бэйреку швартовы, выглядели знакомыми, нопервый, кто спрыгнул на берег, оказался Грелдиком, старым другом Бэйрека.

– Далековато ты забрался, – приветствовал Бэйрек,будто только вчера расстался с приятелем. Тот пожал плечами:

– Услышал, что тебе нужен корабль, а делать всё равнобыло нечего, так что я решил отправиться сюда и посмотреть, как идут дела.

– С моим кузеном разговаривал?

– Гриннегом? Нет. Отплыли из Коту в гавань Тол Хорба,захватили там драснийских торговцев. Встретил Элтега, помнишь такого,одноглазый, с чёрной бородой?

Бэйрек кивнул.

– Рассказал, что Гриннег заплатил ему и велелдожидаться тебя здесь. Я вспомнил, что ты не очень-то ладил с Элтегом, ипредложил взамен своё судно.

– И он согласился?

– Нет, – ответил Грелдик, дёрнув себя забороду. – Собственно говоря, даже посоветовал мне не лезть в чужие дела.

– Неудивительно. Элтег всегда был ужасным скупердяем, аГриннег, наверное, предложил ему кучу денег.

– Вероятнее всего, – ухмыльнулся Грелдик, –правда, он этого не сказал.

– Как тебе удалось убедить его изменить решение?

– Какие-то неполадки с его кораблём, – с невиннымвидом сообщил Грелдик.

– Какие именно?

– По-моему, в одну из ночей потемнее, когда он и егокоманда были пьяны в дым, неизвестный злодей прокрался на борт и срубил мачту.

– Что творится на свете? – вздохнул Бэйрек, качаяголовой.

– И не говори, – согласился Грелдик.

– Как же он это воспринял?

– Боюсь, не очень-то хорошо, – печально сообщилГрелдик. – Когда мы выгребали из гавани, изощрялся в изобретении новыхругательств. Его было слышно по всей округе.

– Пора бы Элтегу научиться держать себя в руках.Подобное поведение и создаёт чирекам плохую репутацию во всех портах мираГрелдик торжественно кивнул и низко поклонился тёте Пол:

– Леди Полгара! Мой корабль к вашим услугам.

– Капитан, – спросила она, кивнув в ответ, –сколько времени у нас уйдёт на то, чтобы добраться до Стисс Тора?

– Зависит от погоды, – задумался Грелдик, –дней десять Корм для лошадей мы привезли, но время от времени нужноостанавливаться, чтобы набрать воды.

– Тогда в путь, – решила она.

Коней пришлось убеждать и просить взойти на борт, но Хеттарубез особого труда удалось это сделать. Потом судно отошло от берега, пересеклопролив в устье реки и вышло в открытое море. Команда подняла паруса, попутныйветер погнал корабль вдоль серо-зелёного побережья Найссы.